5. Определяющим в развитии системы может выступать принципиально новое образование, возникшее как иррациональное социальное качество. Например, кальвинизм для системы общественных отношений явился таким иррациональным качеством, суть которого – в специфическом взаимоотношении религии и требований буржуазии, которая по-своему прочла не только библию, но и всю книгу человеческой духовности.

6. Социальный страх диктатуры – это всегда результат насилия. Причем это не только насилие меньшинства над большинством, но и большинства над меньшинством.

7. В определенной ситуации форма социального страха во многом зависит от личности, стоящей во главе основного социального института. Так, Кальвин воплотил в Женеве диктаторский режим, а его ученикам в Голландии и Шотландии этого сделать не удалось, хотя объективные предпосылки для этого, по-видимому, были.

Таким образом, начинаясь как антипапское демократическое религиозное движение, кальвинизм превратился впоследствии в одну из форм не только религиозного, но и политического гнета, активно и целенаправленно используя подавляющий эффект социального страха.

Многие из этих выводов могут рассматриваться как правомерная экстраполяция прошлых закономерностей формирования диктаторского режима на историческую арену Европы периода становления и утверждения в качестве политической силы диктатуры фашизма.

Исследователи этого этапа истории отмечают, что основной характеристикой умонастроения людей выступала психологическая неустойчивость. Экономическая, политическая и идеологическая неравновесности сказались, в свою очередь, и на формировании неравновесного состояния общественной и индивидуальной психологии людей. На смену буржуазному рационализму пришел иррационализм. В массовом сознании все более утверждался социальный пессимизм, страх из внешних сфер деятельности человека проникал в его внутренний мир и господствовал над его выбором форм и методов взаимоотношения с внешним миром, форм согласования требований действительности с совестью человека.

Андрусенко выделяет особенности становления социального страха при фашизме, которые характерны для большинства его форм. Рассматриваемый с точки зрения экономического обоснования социальный страх выступает в самом общем плане как результат неравновесного, неустойчивого состояния системы империализма в целом. Эта неустойчивость проявляется, в частности, в таких формах социального страха, как:

· Страх отдельных империалистических государств опоздать к разделу мира на сырьевом рынке;

· Страх отдельных монополий потерять свое влияние на внешних и внутренних орбитах своей экономической деятельности;

· Страх средних и мелких капиталистических предприятий потерять экономическую независимость и, соответственно, прибыль в конкурентной борьбе с сильными мира сего;

· Страх средних слоев потерять свой социальный статус и перейти в разряд пролетариата;

· Страх трудящихся потерять работу и быть существенно ограниченными в распределении общественного продукта и т.д.

Рассматриваемый в политическом плане социальный страх диктатуры фашизма может характеризоваться следующими моментами:

· Страх мировой буржуазии перед усиливающейся революционизацией народов мира, перед демократическими, национально-освободительными движениями;

· Страх национальной буржуазии перед развивающимися рабочими движениями внутри той или иной страны;

· Страх мелкой и средней буржуазии перед политическим диктатом крупной буржуазии, с одной стороны, и перед политической силой пролетариата, с другой;

· Страх левых, прежде всего коммунистических, партий перед расколом рабочего движения;

· Страх фашистских партий перед сильным левым движением;

· Страх социал-демократов перед последствиями своей антифашистской деятельности;

· Страх отдельных представителей левых партий перед фашистским террором.

Говоря об идеологическом оформлении социального страха пропагандистским аппаратом фашизма, придании ему соответствующей направленности, следует отметить такие его осуществления, как:

· Спекуляция на национальных чувствах обывателей;

· Спекуляция на государственном патриотизме;

· Выведение образов “врагов” нации и благополучия;

· Провозглашение спасителями нации тех или иных социальных групп (молодежи, бывших фронтовиков, других “потерянных” обществом);

· Объявление социальных сил, консолидировавшихся вокруг фашистского диктата, главной силой мирового прогресса;

· Намеренное отчуждение процесса социализации людей от общих реальных гуманистических процессов развития общества;