Актуальность исследования

« . надо бастовать, а то не успеем, отдадут деньги или шахтерам, или оборонщикам »

Из разговоров на улице. Москва 27 марта 1997 года.

Постепенно забастовки из сугубо экономического явления перерастают в область социальных действий. Так, мы уже давно привыкли, что в России постоянно то в одном, то в другом ее конце происходят забастовки ( по данным статистики каждый день происходит хотя бы одно выступление рабочих ). И эти известия почти не волнуют нас так, как это было в 1991 - 1992 годах, мы уже начинаем привыкать, что без забастовок от государства ничего нельзя получить. Пошедшие недавно ( 27 марта ) массовые акции протеста, резко всколыхнувшие достаточно стабильную кривую забастовочного движения, заставляют вновь вернуться к пристальному рассмотрению данной проблемы.

Важно отметить, что среди лидеров прошедшей акции наиболее заметными фигурами были руководители именно шахтерских профсоюзов: Будько ( председатель профсоюза угольшиков ) и Чекис ( председатель Кемеровского облсовета). Кроме того, на невольную аналогию наводит недавно разразивщейся кризис в Албании, корни которого созвучны с причинами заставившими людей в России выйти на улицы городов. Однако, несмотря на всю серьезность и трудность своего положения, россияне все же сумели остаться в рамках разумного поведения и забастовка не вылилась в открытое противостояние народа и власти. Но это не дает гарантии, что в следующий раз всенародное недовольство, управляемое какой-либо из политических сил не выльется в знаменитый « русский бунт ». И если имеющееся у нас в распоряжение время не использовать с наибольшей эффективностью, то мы в который раз наступим на « грабли истории ». Еще раз повтотрюсь, что корни данной проблемы уходят в экономику, но, тем неменее, анализ ее последствий и прогнозирование развития дальнейших событий связаны именно с социологией как более общей наукой, способной увидеть совершенно неожиданные связи между казалось бы абсолютно различными явлениями. Проблемы шахтерских забастовок выходят далеко за рамки одной лишь угольной промышленности и являются болезнью всех бюджетных ( датируемых ) отраслей. Их наибольшая «видимость» связана с такими причинами как:

· распространенность профессии по всей стране ( Кемеровский регион, Воркута, Подмосковье, Воронеж )

· наибольшая сплоченность и лучшая организация по отношению к другим отраслям ( наибольшее количество отраслевых профсоюзов )

· преобладание мужчин в отрасли ( 98 % - мужчины )

· невозможность частичной занятости на другом производстве ( угольная отрасль в большинстве случаев является краеобразующей, и поэтому, если стоят « шахты », « стоит » и все остальное производство )

· выпуск первоочередной, стратегической продукции для нужд государства ( Студенты, артисты, преподаватели не контролируют никаких дефицитных ресурсов, поэтому их забастовка вряд ли окажет на првительство такое влияние как забастовка шахтеров )

Основным социальным противоречием, служащим базой для возникновения производственных конфликтов ( забастовок ), по-моему, является несоответствие уровня развития производственных отношений в бюджетных отраслях ( угольная отрасль ), уровню развития экономики России в целом. Экономически целесообразно закрытие нерентабельных шахт, но с социальной точки зрения невозможно предложить шахтерам какую либо иную работу.

Степень разработанности проблемы